Ровно полвека назад появились на свет эти строки, и автора, говорят, заподозрили в психических отклонениях. Что за странности приходят ему в голову? Женщина по имени Зоя у циклотрона. События перетекают из реальных в воображаемые и обратно. Некий экспериментщик верит, что роботы отменят потребность в чувствах. Писателей в ресторане волнует бутерброд с красной икрой: он полз в поэте-невидимке, как красный джемпер в лифте. И циклотрон, и ресторан исключают подлинность чувства. Зоя ускользает и в активной зоне реактора, и в пошлом застолье. "Восторженно чужая, как подарок в целлофане". И не Зоя уже, а Оза.

Доктора, доктора, человеку нужна скорая помощь!

Действительно, у человека крыша поехала - от любви. В 1964 году он написал поэму, строчки которой продолжают дразнить по сей день, поблескивая уже из золотого фонда русской поэзии ХХ века. В том же году он женился на Зое, которая так и останется для всех Озой.

Так что 16 апреля, сегодня, в день рождения Богуславской, есть повод выпить сразу по случаю двух юбилеев. Героини поэмы Вознесенского "Оза". И вдовы поэта, прожившей с ним чуть меньше полувека, - Зои.

Про Богуславскую надо сказать вот что. За ней никогда не угонишься - она вечно озабочена, беспрерывно несется куда-то. Надо успеть на премьеру в Гоголь-центр. Ой, в "Мастерской Петра Фоменко" ждут. А вчера, знаете, заскочили со знакомой в "Пиноккио" перекусить - подходит видный мужчина, представился, фамилия звучная, грузинская, оказывается, олимпийский чемпион по борьбе, говорит: "Я вас знаю, вы Оза". А потом исчез, а нам вдруг от него несут презенты с коньяками, - странно, правда? Да что ж удивительного, Зоя Борисовна? Нам бы столько вашего жизнелюбия…

Последние годы жизни Вознесенского были, известно, тяжелыми - поэт долго боролся со своей болезнью. Богуславскую кто-то даже упрекал: зачем она выводит его в свет, когда он совсем не похож на того, прежнего, шумного, яркого? Зря упрекали, глупо - это был единственный способ продлить дни поэту, для которого жизнь без влюбленных читательских глаз была уже не жизнь. Собственно, Зоя сделала эти последние годы Вознесенского подвигом творческой жизни, их общим подвигом: он написал едва ли не больше, чем за все прежние годы, написанное им недопрочитано, недооценено. При этом Зоя была - и осталась - не "приложением" к собранию сочинений мужа, а сама по себе - совершенно отдельной сильной и творческой личностью.

С Богуславской вечно случалось что-то, требовавшее немалых жизненных сил. В эвакуации в Томске девятиклассницей работала ночной медсестрой в госпитале для тяжелораненых. Одноклассники - мальчишки ушли на войну, вернулись лишь двое - калеками. Долго не могла простить себе, что не попрощалась, поссорившись из-за какой-то глупости, с одноклассником Леней…

Надо было выступить на соревнованиях конькобежцев? Она готова. Как, впрочем, и за волейболисток, и за пловчих. После войны закончила ГИТИС, защитила кандидатскую по искусствоведению. Стала одной из первых москвичек, севших за руль автомобиля, - постовые немели и брали под козырек. После книги о Леониде Леонове стала членом Союза писателей (приняли, по случайному стечению обстоятельств, их с Вознесенским в один день - они едва знакомы были).

Работала в газете, редактору, попытавшему повысить голос на нее после какого-то обзора, заявила: "Не нравится - увольняйте, только не надо на меня кричать". Спектакль по ее пьесе во МХАТе, было дело, запрещали. Первое интервью с Бриджит Бардо, появившееся в советской печати, было взято ею. Она будет дружить и писать о Любимове, Табакове, Меньшикове, Минелли, Барышникове… В Америке снимут телефильм по ее "Американкам".

Самолет, в котором она будет лететь, не разобьется чудом. В Каннах на пешеходной дорожке у самого Дворца фестивалей, где предстоял показ фильма "Юнона" и "Авось", Богуславскую собьет юный мотоциклист. В лондонском "Хилтоне" в первую же ночь объявят срочную эвакуацию в связи со звонком о заложенной бомбе.

В 60-е годы по ее инициативе появится Ассоциация женщин-писательниц - сначала в Москве, потом, став международной, - в Париже. В 90-х войдет вместе с Вознесенским в исполком Русского Пен-центра, по ее проекту будет учреждена Независимая премия "Триумф". Когда уйдет из жизни Вознесенский - организует вместе с сыном Леонидом (совладельцем Яндекса и Озон.ру) Фонд и премию имени Вознесенского - "Парабола"… Угомонилась бы уже, отдохнула, расслабилась - нет, все никак.

… Почему все-таки Оза? Объяснение, как правило, одно - и непонятное совершенно: Оза - это перевернутое имя Зоя. Но "Зоя" наоборот - по буквам: Яоз. Зато, если повторять слитно: Зоязоязоязоязоязоя… - звуки образуют электрическую цепь, из зуммера которой вдруг возникнет отчетливо "Оза".

Строки хрустальны: "Ты мне снишься под утро, как ты, милая, снишься! (…) хороша до озноба, вся твоя маскировка - 30 метров озона!". Стихи перебиты гротесковой прозой, сквозь которую пробивается литургически: "Аве, Оза. Ночь или жильё, псы ли воют, слизывая слёзы, слушаю дыхание Твоё. Аве, Оза…".

И навсегда, на всю жизнь, - тем, кто каркает зря: "В час отлива возле чайной я лежал в ночи печальной, говорил друзьям об Озе и величье бытия, но внезапно чёрный ворон примешался к разговорам, вспыхнув синими очами, он сказал: "А на фига?!"

Чудо жить - необъяснимо.

Кто не жил -

что спорить с ними?!

Можно бы - да на фига?